Из воспоминаний ветеранов ВОВ 2
1944 г.
После капитуляции Финляндии получили мы приказ о погрузке материальной части в железнодорожные вагоны с целью прибыть на станцию Елгава для охраны переправы через реку Митава (второй Прибалтийский фронт). Но вот когда мы подъезжали к Елгаве (железнодорожный путь проходил через лес), где-то часов в пять вечера наш паровоз обстреляли наши же разведчики. Поезд остановился в лесу. Выяснилось, что город Елгава захватили немцы. Парадокс в том, что если бы разведка нас не остановила, мы бы прямехонько прибыли бы в лапы к немцам. Пока командир дивизиона выяснял обстановку, налетел фашистский самолет-разведчик «ФоккеВульф-189» и, сфотографировав наш эшелон, улетел. Мы уже знали, что сейчас налетят бомбардировщики, и комбат дал команду разгружаться, а так как не было разгрузочной площадки, проявили армейскую смекалку. Впереди паровоза разобрали железнодорожные пути, соорудили из рельс и шпал площадку, за считанные минуты разгрузили пушки, трактора, замаскировали их и углубились в лес. В это время налетели бомбардировщики и начали бомбить состав. Но мы уже были в лесу, а машинист паровоза протолкал поезд вагонами вперед, так что головная часть поезда не пострадала. Потом навели связь с командующим фронтом, опять загрузили танки на уцелевшие платформы и к утру взяли город Елгаву.
Коваленко В. И.
__________________________________________
Где-то году в 42 выдвигались мы на огневой рубеж. Выдвигались под активным артобстрелом противника. Шли, несли наши противотанковые ружья на плечах, по двое. И вот идем мы: обстрел, осколки, разрывы, командир гонит вперед и вперед, где-то впереди немецкие танки прорвались… А мы молодые все ребята, по 20 лет… И так умирать не хочется… А вокруг падают и падают твои раненые и убитые товарищи… А останавливаться нельзя, впереди прорвавшиеся немецкие танки. А накануне выдали НЗ (неприкосновенный запас) — сухари и сало… И так есть хочется, что даже не поймешь, чего больше хочется — есть или жить… И вот говорит мне мой друг и первый номер ПТРа (противотанкового ружья). Мол, слушай, Володя, сейчас нас убьют и наш НЗ (сухари и сало) пропадет. Он у меня в вещмешке, на спине. Давай, мол, развязывай (тебе сподручнее), доставай и съедим его на ходу… Так и поступили. Я развязал вещмешок на его спине, достал сухари и сало и мы бегом, под артобстрелом, съели его… И смех, и грех… Вот такой случай запомнился. А немецкие танки мы остановили.
Райцин Владимир Борисович
__________________________________________
— В середине ноября 1941 года Верховный поехал в 16-ю армию Рокоссовского по Волоколамскому шоссе, чтобы посмотреть в действии «Катюшу». Как известно, к осени 1941 года больше половины реактивной артиллерии — 33 дивизиона — находилось в войсках Западного фронта и Московской зоны обороны. Именно здесь это оружие снискало себе неувядаемую славу. Именно здесь получило оно ласковое солдатское прозвище — «Катюша». Поездка Сталина была опасной, поскольку фашисты прямо-таки охотились за «Катюшей». Уже было известно, что в октябре попала в окружение и была уничтожена легендарная батарея капитана Ивана Флерова. Тем не менее Сталин поехал. 13 ноября 1941 года дивизион «Катюш»
под командованием Героя Советского Союза капитана Кирсанова нанес огневой удар по вражеским войскам у деревни Скирманово (ныне Рузский район). Результат удара — 17 уничтоженных танков, 20 минометов, несколько орудий и несколько сот гитлеровцев.
На фронте был неписанный закон: после залпа сразу меняй место, ибо последует артудар, а потом налет авиации противника. Мы стали менять позицию. Было много снега, и «паккард» Сталина сел на брюхо. Реактивные установки после пуска тут же ушли, а мы – застряли. Начался фашистский артобстрел, потом налетела авиация. Сталин пересел в 8-цилиндровый «форд», «паккард» подцепили танком и устремились к шоссе. Знали бы фашисты, кого упустили. А ведь они могли легко взять Сталина в плен. Бреши в обороне были такие, что в них свободно мог проскочить мобильный разведвзвод и захватить «языка языков».
Кстати сказать, после победы в Московском сражении в распоряжение наших спецслужб попали документы фронтовой разведки гитлеровцев, из которых мы узнали, что после огневого удара «катюш» капитана Кирсанова 13 ноября 1941 года фашисты выбросили с воздуха десантную группу в тот район. Так что, можно сказать, нам тогда очень повезло — вовремя ушли.
Майор госбезопасности в отставке А.Т. Рыбин (личная охрана Сталина)
__________________________________________
На даче Сталина до 7 марта 1942 года даже бомбоубежища не было. А ведь её бомбили. Однажды в ноябре 1941 года тысячекилограммовая бомба угодила рядом с забором и… не разорвалась. Сапёры сняли стабилизатор, а там записка на немецком:
«Чем можем, тем помогаем. РОТ-фронт».
Ясно, почему не взорвалась.
заместитель коменданта Кунцевской дачи П. В. Лозгачев
__________________________________________
На Калининский фронт джаз-оркестр прибыл летом 1942 года, в ту пору, когда наши войска упорно продвигались к Ржеву, превращенному врагом в мощную крепость.
Но об этом эпизоде, очень ярко характеризующем содружество муз и пушек, мне хочется рассказать.
Мы приехали выступать в одну артиллерийскую часть. Перед концертом ко мне подошёл командир батареи и сказал:
— Товарищ Утёсов, я тоже бывший музыкант-тромбонист, но сейчас я играю на другом инструменте. Разрешите мне включиться в ваш оркестр?
— На чём же вы собираетесь играть? — спросил я его.
— А вы услышите.
Когда начался концерт, этот товарищ продемонстрировал мне свою «музыкальность». Орудия его батареи включились в ритм нашей музыки, причём делал он это с таким мастерством, что каждый выстрел орудия ловился на сильную долю такта.
Это была незабываемая «увертюра», которую можно было бы назвать: «Слава оружию свободы…»
Леонид Утёсов, народный артист СССР.
__________________________________________
Немецкий истребитель налетел на маленький советский самолёт У-2, называвшийся немцами «рус-фанер». И пытался его расстрелять.
Советский лётчик быстро снизился и сел на поляну, где стоял одинокий домик, и заехал самолётом за домик. Немец на большой скорости развернулся, и начал стрелять из пулемета, но лётчик с самолётом переехал по другую сторону домика. Так повторялось несколько раз.
Большая скорость немецкого самолёта оказалась его недостатком, и ему пришлось убираться восвояси.
Автор неизвестен.
__________________________________________
Меня солдатики сестричкой называли, а пожилые люди называли доченькой. Вот какой смешной случай был у меня в жизни. У меня в палате лежал грузин молодой, ему было 26. По-моему его звали Сулико, это было ещё в Москве, когда я в госпитале была. У него было такое ранение пулевое, как у меня, но кость не задета. Придёшь к нему в палату перевязку делать, а он прямо плачет. Он меня звал Нейда. Я ему говорила: «Ну что ж ты такой? Грузины – народ мужественный. У меня было такое же пулевое ранение. Видишь, я поправилась, опять работаю». Он говорит: «Я семечек хочу». Плачет – хочу семечек. Я пошла к дежурному врачу. Раненых тогда уже мало было, новые ещё не поступали, а те уже были отправлены. Он говорит: «Огонёк, ты у нас самая молоденькая, беги, давай, я тебе дам увольнительную, купи ему семечек». Вы знаете, мне рассказывал мой начальник, когда я уже работала, что такой рассказ был в журнале «Наука и жизнь», так и назывался – «Семечки». Он поправился и снова ушел на фронт. Вот такие случаи были, и смешные, и трогательные.